К.Р. как зеркало русской эволюции(3)

       Биографический очерк жизни великого князя Константина Романова

Уступки либералам и демократам со стороны Государя не сбавили стихийной, а порой умело направляемой волны революционных выступлений и только добавили масла в огонь. В Москве дело дошло до вооруженного восстания и баррикад. На усмирение мятежников в древнюю столицу была направлена лейб-гвардия. 10 декабря 1905 года Константин Константинович записывал: "Мне кажется, войскам следовало бы действовать решительнее, тогда бы и неизбежное кровопролитие окончилось скорее. (...) Когда-нибудь историк с изумлением и отвращением оглянется на переживаемое время. Многих, к прискорбию, слишком многих русских охватила умственная болезнь".

Великий князь Константин Константинович вел широкую общественную деятельность. Одно лишь перечисление всех его должностей и почетных обязанностей заняло бы несколько страниц. Поэтому, помимо уже указанных выше, упомянем лишь некоторые из них: председатель Русского археологического общества; вице-председатель Русского музыкального общества; действительный член Императорского общества поощрения художеств; почетный член Императорского общества антропологии и этнографии, Императорского минералогического общества, Императорского географического общества, Московского общества испытателей природы, Русского исторического общества, Русского астрономического общества, Русского театрального общества, Московского археологического общества, Императорского института экспериментальной медицины, Санкт-Петербургского, Казанского, Киевского университетов, Комитета по устройству Музея прикладных знаний в Москве, Комитета по устройству Музея изящных искусств имени Императора Александра III (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина), Санкт-Петербургского совета детских приютов, Попечительства Императрицы Марии Федоровны о глухонемых, Российского Общества Красного Креста; попечитель Женского педагогического института и Константиновской при нем женской гимназии, Педагогических курсов при петербургских женских гимназиях; покровитель Всероссийского союза по увековечению памяти героев войны и устройству приютов-школ для сирот воинов, Русского общества деятелей печатного дела, Комиссаровского технического училища в Москве, Павловского Санкт-Петербургской губернии городского 4-классного училища, Одесского кадетского корпуса, школ Императорского Русского технического общества, школы Императора Александра II, Порт-Артурской Пушкинской городской школы, церковно-приходской школы в Клименецком монастыре Олонецкой епархии, Общества вспомоществования бывшим воспитанникам 1-го Московского кадетского корпуса и 1-й Московской военной гимназии, Общества вспомоществования бывшим кадетам Ярославского кадетского корпуса и лицам, служившим в нем, Общества вспомоществования нуждающимся суворовцам, Общества вспомоществования бывшим юнкерам Александровского военного училища... Городская дума Белгорода избрала Константина Константиновича Почетным гражданином своего города.

     Осип Браз. Портрет Великого князя Константина Константиновича. 1912. Музей-заповедник "Павловск"

После того как в 1889 году Константин Константинович был избран почетным попечителем Педагогических курсов при петербургских женских гимназиях, по его инициативе, на его собственные средства в 1903 году взамен двухгодичных женских Педагогических курсов был создан в Санкт-Петербурге Педагогический институт с четырехгодичной университетской программой, с физико-математическим и историко-филологическим факультетами. При институте действовала Константиновская женская гимназия, в которой окончившие институт, на пятый год своего пребывания в нем, давали уроки по избранной дисциплине. Институт осуществил девять выпусков учительниц.

Константин Константинович был председателем Комиссии по постройке памятника А.С.Пушкину в Санкт-Петербурге, под его покровительством вела работу Комиссия по сбору пожертвований на памятник И.С.Тургеневу в Орле, на его собственные средства был открыт памятник М.Ю.Лермонтову в Санкт-Петербурге. Был великий князь и инициатором и покровителем акции по сбору средств на строительство Большого зала Московской консерватории, открытого в 1901 году.

"Казалось бы, что такой гуманный и просвещенный человек, как великий князь Константин Константинович, был бы неоценимым помощником Государя в делах управления Империей, – вспоминает великий князь Александр Михайлович. – Но, к сожалению, Константин Константинович ненавидел политику и чуждался всякого соприкосновения с политическими деятелями. Он искал, прежде всего, уединения в обществе книг, драматических произведений, ученых, солдат, кадетов и своей счастливой семьи, состоявшей из жены, великой княгини Елизаветы Маврикиевны (принцессы Саксен-Веймарской), шести сыновей и трех дочерей. В этом отношении воля великого князя была непреклонна, и поэтому престол лишался в его лице ценной опоры".

Супруга великого князя Константина Константиновича – урожденная принцесса Елизавета Августа Мария Агнесса Саксен-Альтенбургская, герцогиня Саксонская, дочь герцога Морица Саксен-Альтенбургского и герцогини Августы Саксен-Мейнинген-Хильдбургхаузен, немка по национальности – получила при замужестве (свадьба состоялась 15 апреля 1884 года) имя великой княгини Елизаветы Маврикиевны. Она не приняла православия и до самой своей кончины оставалась лютеранкой. Это лишало ее детей права восхождения на Российский престол, и потому они именовались не великими князьями, а лишь князьями императорской крови.

10 апреля 1884 года Константин Константинович записал в дневнике: "У нас был тяжелый разговор. Она наотрез отказалась прикладываться к кресту и иконам и исполнять наши обряды. Я ее уговаривал. Она не соглашалась с моими доводами, что нельзя оскорблять чувства целого народа, не исполняя его требований и не почитая того, что ему свято и дорого. Она утверждала, что если приложится к кресту, то покажет этим людской страх и пожертвует страхом Божиим. Я не хотел насиловать ее убеждений. Но мне было больно, так больно, что я не знал, куда деваться от тоски, и обращался с молитвой к Богу. И кому досталось такое испытание? Мне, который прежде уверял, что не женится на не православной".

Стоит справедливости ради отметить, что Елизавета Маврикиевна через некоторое время уже готова была уступить мужу в вопросе веры, но Константин Константинович проявил чувство такта и высокой порядочности: "Жена согласна, что нельзя оставаться протестанткой, когда убеждение подсказывает, что правда на стороне православия, жена говорила мне, что ей больно за меня. Я успокоил ее, сказав, что даже если б она захотела перейти в мою веру, я бы стал ее удерживать, чтобы не огорчить моего тестя, крепко привязанного к своему вероисповеданию, и говорил ей, что, по-моему, наши убеждения влагает нам в сердце Господь, а потому на Него одного и надо уповать" (запись в дневнике от 26 января 1891 года).

У великокняжеской четы было девять детей – шесть сыновей и три дочери: Иоанн, Гавриил, Татьяна, Константин, Олег, Игорь, Георгий, Наталья и Вера. В большой и дружной семье Константин Константинович был любящим, но строгим отцом. Его сын Гавриил писал о нем: 

Светлый образ отца стоит перед моими глазами: большого роста, с русой бородкой и очень красивыми руками, с длинными пальцами, покрытыми кольцами. <...> Отец был с нами очень строг, и мы его боялись. "Не могу” или "не хочу” не должны были для нас существовать. Но отец развивал в нас и самостоятельность: мы должны были делать все сами, игрушки держать в порядке, сами их класть на место. Отец терпеть не мог, когда в русскую речь вставляли иностранные слова, он желал, чтобы первым нашим языком был русский. Поэтому и няни у нас были русские, и все у нас было по-русски. В молельной у отца, в Мраморном дворце, между кабинетом и коридором висело много образов и всегда теплилась лампадка. Каждый день приносили в молельню из нашей домовой церкви икону того Святого, чей был день. Эти иконы, все в одном и том же стиле, дарили отцу мои дяди Сергей Александрович и Павел Александрович. Позднее, когда мы подросли и уже самостоятельно приходили к отцу здороваться, дежурный камердинер нам говорил, что нельзя войти, потому что "папа молится”. <...> Отец много читал и писал. Он внимательно следил как за русской, так и за иностранной литературой и прочитывал по возможности все новые книги. <...> По вечерам, после обеда, отец с сигарой во рту вновь садился за письменный стол. В его маленьком, уютном кабинете всегда так хорошо пахло сигарами... В семейном кругу он не любил говорить о своих делах, а тем более – тревогах. Когда у него были неприятности, он переживал их молча, "носил их в своем сердце”, – потому оно и не выдержало долго.

Сам Константин Константинович с удовлетворением записывал в дневнике: "Глядя на наших деток, припоминаю свое детство и дивлюсь, замечая, какая между нами разница. Никогда не были мы так привязаны к родителям, как дети к нам. Для них, например, большое удовольствие прибегать в наши комнаты, гулять с нами. Мы, когда были совсем маленькие, со страхом подходили к двери Мама» (26 июня 1894); "На днях как-то наш Костя, прощаясь со мной перед сном, крепко меня обнимает и говорит: "Я очень тебя люблю”. Я спрашиваю: "А как ты меня любишь?” Он отвечает: "До крови и до смерти”. И откуда это шестилетнему ребенку придет в голову такая мысль?" (19 марта 1897).

Глубина отцовских чувств выразились в его "Колыбельной песне", посвященной рождению первенца:

Колыбельная получилась грустной, как будто отец предчувствовал преждевременную и трагическую кончину своих сыновей: Иоанн, Константин и Игорь приняли мученическую смерть от рук большевиков на дне глубокой заброшенной шахты под Алапаевском в ночь с 17 на 18 июля 1918 года, а Олег еще раньше, 29 сентября 1914-го, раненный немецкой пулей на передовой, скончался в прифронтовом госпитале. 

Невзгоды он переживал молча. Здоровье его еще больше пошатнулось после гибели на фронте любимого сына Олега, юноши литературно одаренного, пушкиниста. В дневнике великого князя от 4 октября 1914 года находим следующую запись: "Временами нападает на меня тоска, и я легко плачу. Ужас и трепет берут, когда подумаешь, что с четырьмя сыновьями, которым вскоре нужно вернуться в действующую армию, может случиться то же, что с Олегом. Вспоминаешь миф о Ниобее, которая должна была лишиться всех своих детей. Ужели и нам суждено это? И я спешу твердить: "Да будет воля Твоя”.

                    Константин Романов с семьей

Константин Константинович предчувствовал свою скорую смерть и стремился сделать соответствующие распоряжения. Свои дневники и часть переписки он завещал Академии наук, оговорив запретный срок на их обнародование. Умер он от сердечного приступа на пятьдесят седьмом году жизни 2 июня 1915 года в павловском дворце (недалеко от Петрограда) и 8 июня был похоронен в великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора Петропавловской крепости.

2 июня Николай II вписал в дневник: "После доклада вошел маленький Георгий Конст<антинович> и сообщил о кончине Кости. В 9¼ поехали в Павловск на первую панихиду. Там были: т<етя> Ольга (великая княгина Ольга Константиновна), Мавра (великая княгиня Елизавета Маврикиевна) и Митя; из взрослых сыновей — никого. Вернулись домой в 10¾". 8 июня им сделана еще одна печальная запись: "В 10.10 отправился с Эллой, О<льгой>, Т<атьяной> и М<арией> в город прямо в Петропавловский собор. Заупокойная литургия и отпевание продолжались два с половиною часа. Грустно было смотреть на т. Ольгу, Мавру и в особенности на бедную Татьяну Конст<антиновну>, когда опускали тело Кости в могилу!"

"Это было большой потерей и для Государя, и для всей царской семьи, потерявших в лице покойного благороднейшего великого князя, преданного и самоотверженного слугу Престола, – писал в своих воспоминаниях В.Ф. Джунковский. – Все, знавшие его и имевшие счастье общаться с ним, не могли не оплакивать этого великого князя-рыцаря. <...> Я лично хорошо знал великого князя, который всегда был очень добр и внимателен ко мне; это был редкий семьянин, держал он себя всегда просто, скромности и деликатности был необычайной. Он оставил по себе особенно добрую память среди воспитанников военно-учебных заведений, для которых он был настоящим любящим отцом, очень часто посещал училища и корпуса, проводя целые дни среди воспитанников и интересуясь не только их успехами, но и условиями их семейной жизни, приходя на помощь каждому нуждающемуся. Хоронили его 8 июня в Петропавловском соборе, в новой усыпальнице с обычным церемониалом. Очень торжественно прошло перевезение его тела из Павловска в Петроград".

В Манифесте Николая II от 2 июня 1915 года о смерти великого князя Константина Константиновича сказано: "Покойный Великий Князь Константин Константинович посвятил свою жизнь отечественной науке и положил много труда и забот по высшему руководству делом военного образования юношества, давшего столь доблестный состав офицеров, геройские подвиги коих в настоящую войну навсегда запечатлеются в истории русской армии".

Этим монаршим Манифестом подведен итог жизненному пути великого князя и его заслугам перед Отчизной. От себя с надеждой добавим, что обновленная Россия не раз еще с благодарностью вспомнит Константина Романова. Через много лет молчания, социальных экспериментов, идеологических штампов трудами историков и архивистов наконец-то к нам возвращается светлая память об этом незаурядном человеке. Так давайте дорожить этой памятью. Стихи и пьесы К.Р., его мысли, рассеянные в дневниках и письмах, построенные при его содействии и непосредственном участии музеи, памятники, консерватории, театры, созданные им кадетские корпуса (ныне возрождается и эта традиция) – все это призывает нас любить свое Отечество, трудиться для его блага, защищать его, гордиться им. Публикация представленных в этом томе дневников – лишь первая ласточка по возвращению рукописного наследия великого князя Константина Константиновича Романова, но и она поможет получить более полное представление об истории нашей Родины. Теперь – по прочтении первоисточников – каждый читатель имеет возможность сделать собственные выводы.

ИСТОЧНИК:

Примечание гл.редактора - к сожалению, удалена страница источника. Если материал будет где-либо найден, будет дана ссылка. Если ссылка не найдется, то данную публикацию следует считать первоисточником

Выпуск январь 2017