Журнал "PostKlau"

Великий русский художник Марк Захарович Шагал родился в бедной еврейской семье – известная присказка...
Моисей. Моисей Хацкеливеч родился в еврейской семье. В еврейском городке Витебске, центре еврейского местечка на берегу Двины. С молодых ногтей будущий художник впитывал в себя религиозность своего народа: Тора, праздники, обряды. Хотя в своих воспоминаниях Шагал и не распространяется о своем духовном опыте, это лишь стыдливое умолчание о самом заветном: близости Создателю. Через всю жизнь, все свои скитания, Марк Шагал пронес сокровище наивно-личного общения с Богом: «Господи, Ты, что прячешься в облаках или за домом сапожника, сделай так, чтобы проявилась моя душа, бедная душа заикающегося  мальчишки. Яви мне мой путь. Я не хочу быть похожим на других, я хочу видеть мир по-своему» [1] Этой близостью пропитаны его библейские образы, картины из истории его народа, в которую чудесным образом вплетена судьба его семьи. Шагал приглашает зрителя в святая святых своей души и делает Священную историю по-настоящему родной.
Вот Иов, погруженный в тяжелые размышления о своей судьбе. Композиция листа закручена в спираль. Отчаяние выражается закрытостью позы и замкнутостью героя в себе. Человек отгородился от Бога, но он не оставлен Им – за спиной Иова стоит зеленый ангел. Картина передает мрачное настроение Иова: зеленый и фиолетовый тона настолько сливаются с черным фоном, что художнику требуются пробела, чтобы отделить фигуру Иова от окружающего пространства. Фиолетовая полоса захватывает взгляд зрителя и заставляет его вновь и вновь возвращаться к лицу страдальца. Для него, как и для Иова фигура ангела остается вне поля зрения.
Сильный удар зеленого цвета в глазе, обрамленном такими же пробелами, выглядит как слеза и создает композиционный центр листа.
Совсем по-другому выглядит литография "Иов молящийся". Молитвенная поза открывает человека Небу, а душа человеческая открывается Богу: ангел, осиянный белым светом, слетает к Иову. Тьма рассеивается. Так Бог спешит навстречу человеку, стоит только тому обратиться. Белый цвет в глазах Иова связывает его взгляд с фигурой ангела и создает диалог между ними.
Насыщенный зеленый цвет кожи лица и ладоней Иова символизирует нарастание жизни в нем. На многих литографиях Бог Ягве окрашен в зеленый цвет, особенно в «Сотворении Евы». Два зеленых пятна на главной диагонали также создают напряжение, улавливающее взгляд зрителя.

Вот Ева. Она окрашена в красный цвет, цвет красной глины, персти земной. Пластичный изгиб ее позы напоминает ребро.Праматерь лежит, вся открытая Богу, и Бог приходит, чтобы оживить ее. Его цвет – зеленый. Художник особо выделяет лицо и ладонь, напоминая нам, что Бог – это Личность и Творец. «Руки Твои сотворили меня и устроили меня.» [2] Бога сопровождает Третраграмматон, таинственное и запретное Имя Бога: Сущий, то есть единственный источник жизни. Бог является из центра дерева – это Древо Жизни и оно же Древо Познания.
Фигурка ослика, смотрящего на Еву, придает картине особую интимность.

Синий цвет, видимо, имел особое значение для Марка Шагала: в книге «Моя жизнь», кажется, кроме лазури нет никаких цветов. И в какие моменты:
«Темно. Вдруг разверзается потолок, гром, свет - и стремительное крылатое существо врывается в комнату в клубах облаков. Тугой трепет крыльев. Ангел! - думаю я. И не могу открыть глаза - слишком яркий свет хлынул сверху. Крылатый гость облетел все углы, снова поднялся и вылетел в щель на потолке, унося с собой блеск и синеву. И снова темнота. Я просыпаюсь.»
«Если Ты есть, Боже, сделай так, чтобы я вдруг стал весь голубой, или прозрачный, как лунный луч, всели в меня рвение, спрячь меня в алтаре вместе с Торой, сделай что-нибудь ради нас, ради меня. Наш дух воспаряет, и руки взметаются вверх»
На этом залитом синевой листе Шагал изобразил только что сотворенный Господом Элогимом мир. Мир, о котором сказано:«И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» [3]. Сам Бог показан в виде архаичного символа Солнца, которое щедро дарует свет и тепло всему творению. И животные и растения стремятся к Богу. Весь лист пронизан центростремительным движением.
Вот Адам и Ева лежат у корней Дерева, занимающего почти всю плоскость листа. Их тела слиты, как знак того, что они –плоть едина. Ночь. Луна сияет на небосклоне. Адам сладко спит, но Ева – нет. В тайне от мужа она сорвала плод и собирается отправить его в приоткрытый рот. Маленький ангел будто в спешке влетает в картину. Должно быть, он пытается остановить Еву, его рука вскинута в немом призыве.
Самому Шагалу было хорошо знакомо искушение запретным плодом:
«Я убегал из синагоги и забирался в сад. Перелезал через забор и срывал зеленое яблоко покрупнее. Вгрызался в него несмотря на пост. Лишь чистое небо смотрело, как я, грешник, трепеща, кусал сочное яблоко и объедал его до самой сердцевины.»
Этот лист представляет собой настоящую загадку. Однако зритель чувствует, что он наполнен теплом, любовью и жизнью. Я думаю, профиль реликтового животного символизирует Райский Сад, как одухотворенную природу. Человек находится в гармонии с ней, хотя и отделен от нее своим положением.
Картина залита красным цветом. Фигура архангела, изогнувшаяся подобно языку пламени, будто сошедшая с фасада готического собора, протягивает руку к Адаму и Еве. Его жест не отталкивает, а как бы призывает их, так же как на листе «Древо познания». Огненный меч не совсем угрожает прародителям. Страшное оружие опущено и направлено от них. Но Адам и Ева бегут. Их фигуры рифмуются с архангелом, создавая ускоряющийся ритм. Их движение так стремительно, что они выпадают за границу листа.


____________________

[1] Здесь и далее, цитаты из книги Марка Шагала «Моя жизнь», если не указано иное.
Моя жизнь / Марк Шагал. – М. : Эллис Лак, 1994. – 208 с., ч/б илл.
[2] Пс. 118:73, синодальный перевод.
[3] Быт. 1:31, синодальный перевод.

Эти и другие литографии вы можете посмотреть в галерее Must Art в Москве с понедельника по пятницу с одиннадцати утра до семи вечера