Я – ЧЕСТНАЯ ДЕВУШКА!!!
Почему-то мне вспомнилась эта
дурацкая-предурацкая история… Расскажу!
Училась я в Московском Технологическом институте
на художественном факультете по специальности "керамика". Уже на
третьем курсе была, кажется. Мастерские у нас были в подвале
"хрущевки" на улице Лечебной. Там царила временами полная демократия
и свобода на грани беспризорности.
Спецтехнологию у нас вел добрый и душевный
Лев Владимирович Коваленко (за глаза мы называли его просто Лев, так я и буду называть
его дальше). Он был очень скромный человек, а знал и умел – ну всё!!!!! И
технологию керамики, и технологию лаковой росписи, и еще много чего. Нам он, по
своей скромности, был скорее как товарищ, чем как препод.
Как-то перед новым годом сидим мы в мастерских,
точнее в одной из комнат в мастерских, то ли уже праздник отмечаем, то ли так
сидим, разговариваем. Мы – это я, Лев, и не помню, кто еще там был. И вдруг
вваливается к нам развеселая компания. Три мужика. Два – ну в точности
"брейгелевские" персонажи, как сошли с картины про слепых со слепым
поводырем. И красноносые оба, сразу видно – алкаши.
А третий – кругленький
мужик лет пятидесяти с хитрыми карими глазками-буравчиками. И чего-то они
потолкались, и кругленький , услышав мое имя, вопросил: "А кто здесь Гаянэ?"
- "Ну. я", - отвечаю. И этот хмырь представляется: "Меня зовут
Виталий Петрович Писарчук. Я заслуженный художник, работаю в технике
флорентийской мозаики. Мне нужны ученики. Хотите быть моей ученицей?"
Флорентийская мозаика! Конечно, хочу! Я вспомнила
зал в Эрмитаже, заставленный столами со столешницами, декорированными в этой
изумительной технике, и вспомнила свой восторг! Если кто не знает, это мозаика
из кусочков цветного мрамора. Да я же просто создана ,чтобы работать в этой
технике!
Дальше этот мужик сказал, что тут недалеко, на
соседней улице – его мастерская. И пригласил нас в гости. И вот пришли мы туда:
хозяин, мы со Львом и два брейгелевских персонажа.
Ну, мастерская была очень
большая. Занимала часть огромного подвала и была оборудована большим
количеством разных станочков для обработки камня, алмазных кругов, и прочего.
Количество оборудования произвело на меня впечатление, и я сразу поверила, что
Виталий Петрович - заслуженный художник, тем более, что никогда ни видела,
какие у заслуженных художников мастерские. На стенах и мольбертах висела
живопись хозяина, которая показалась мне очень слабой. Я даже удивилась, что у
заслуженного художника такая слабая живопись. Работ в технике флорентийской
мозаики было не очень много, запомнилось только небольшое квадратное панно на
стене с изображением филина.
Хозяин похвалился, показав публикацию про себя в
журнале "Наука и жизнь". На последней странице обложки была
фотография изумительно красивого фрагмента мозаики: изящный силуэт
розово-кремовой птички на черном фоне. Я восхитилась птичкой. "Да нет, это
не моё. Это – Флоренция. Моё – вот оно", - сказал хозяин, ткнув пальцем в
угол страницы, где помещалась также и фотография того самого филина.
Признаться, на фоне старинной флорентийской птички филин выглядел
непрезентабельно.
Ну, а хозяин все хвалился и хвалился, он и то,
он и сё. Льву он щедро насыпал целую горсть изъеденных ржавчиной мелких
кусочков бирюзы – отходов от каких-то его "поделок"
По радио Пугачева пела "Миллион алых
роз"… Один из брейгелевских персонажей вдруг сказал: "А я не верю в
эту историю. Как это так он продал все свои холсты? Вот я вот возьму и продам
вдруг все свои холсты. И что???"
Ну, потом мы ушли. Когда со Львом обсуждали это
все, он мне объяснил, что отходы бирюзы, которыми его Писарчук оделил, все
равно ни на что не годятся, слишком ржавчиной изъедены.
На следующее утро я
явилась к Виталию Петровичу в мастерскую, чтобы выяснить поподробнее насчет
моего ученичества. Хозяин был там один. И тут он мне заявил, что, оказывается ему
нужны не просто ученицы, а… ну вы понимаете… В интимный контакт надо с ним
вступить, оказывается
Я была оскорблена в лучших чувствах! И громко
заявила , что не буду его ученицей!!!!!!
"Ну, зряяя", - протянул Писарчук -
"Я бы тебя в Союз бы протащил. И вообще, научил бы жизни."
Я разозлилась еще сильнее и собралась было
уходить. Дальше… а дальше было вот что: Писарчук стал гоняться за мной по
мастерской с криками: "Дай поцелую!", "Дай поцелую!" Так он
что, ещё и смеётся надо мной, что ли? Убежала я , короче.
Автопортрет. Бумага, акварель. 1983
Целую неделю у меня было отвратительное
настроение. Я веру в человечество чуть не потеряла! Как? Неужели не важны мои
профессиональные качества, а нужно совсем другое??? И чтобы делать
флорентийскую мозаику, и чтобы вступить в Союз Художников!!!! Труднее всего
было примириться с мыслью о том, что мозаикой мне заниматься не судьба. Потом я
успокоилась.
А была у меня одна проблема. В Вербилках на
фарфоровом заводе, где мы проходили практику, я ухитрилась наделать таких
чайников, что крышки в них плохо влезали. Крышки можно было обточить на
алмазных кругах на заводе, но я не успела это сделать в Вербилках и привезла
их в Москву с невлезающими крышками. Хорошо бы обточить крышки на алмазных
кругах в мастерской у Писарчука. Только как рассчитать, чтобы он был там не
один. Да еще и разрешение у него спросить надо!
С испрашиванием разрешения все оказалось просто.
Один из сокурсников, который, как и все мы, думал, что Виталий Петрович
Писарчук - заслуженный художник, опытный и что-то там такое знающий, вдруг спросил
у меня, а не могу ли я его с ним познакомить? Могу конечно! "А это
удобно?" - спросил сокурсник. "Очень удобно!" - ответила я. Мы
отправились в мастерскую к Писарчуку. Тот отворил нам дверь и , увидев
сокурсника, сразу все понял: "А, телохранителя привела!" Пока мой
товарищ осматривался в мастерской, я вежливо испросила у Виталия Петровича
разрешения воспользоваться его алмазными кругами для обточки крышек от моих
чайников, и я его получила
Потом я явилась в мастерскую со своими крышками.
Писарчука в мастерской не было, был какой-то другой товарищ, который работал на
станках. И еще там кто-то. Может, Писарчук там вообще не один был хозяин, мне
это по барабану было. Я сослалась на данное мне им разрешение воспользоваться
алмазным кругом и стала обтачивать крышки. Да забыла, что алмазный круг надо
холодной водой поливать, и что-то там я им испортила. Центровку сбила, что ли.
Это я потом узнала
А через пару месяцев вот что было. Одна наша
знакомая керамистка вступала в Союз Художников и пригласила нас, всю группу, на
Беговую, где проходила процедура приема новых членов, чтобы мы знали, как это
все происходит
И вот пришли мы в выставочный зал на Беговой
улице. А там толпа народу. И вновь вступающие художники развесили свои картины.
Ходим мы , смотрим… Вдруг вижу – Писарчук. Стоит этак скромненько под
стеночкой. Наверно, пришел, как и мы, "поболеть" за кого-то из
знакомых? Иначе что ему тут делать, заслуженному художнику?
" А Вы что тут делаете?" - спрашиваю
его. "У меня племянник вступает", - отвечает тот.
Ладно. Иду я, смотрю, и вижу: висят те самые
картины, которые я видела в мастерской у Писарчука и которые мне так не
понравились. Надо же, думаю, Писарчук свои картины племяннику одолжил. Читаю
подпись. А у племянника и фамилия такая же! Пригляделась: и инициалы те же! И
родился он – в 1932 году! Тут до меня наконец доходит. Что никакой не племянник
вступает в Союз Художников. А сам Писарчук пытается вступить!!!!
Можете себе представить степень моего злорадного
удивления!!!!
"Ах ты, старый толстый алкоголик! В Союз он
меня протащит, да ещё и жизни научит! А сам в 50 лет пытается в Союз вступить!
Да к пятидесяти-то годам я и сама уж наверно как-нибудь смогу."
Студенческие работы Гаянэ Добровольской
На следующий день в институте я всем , конечно,
рассказала про писарчуковский "розыгрыш". Гогота было много.
Виталия Петровича я как-то встретила на улице.
"Привет, сеньор," - говорю. "А почему сразу –
"сеньор"???" - возмутился тот, уловив в моем тоне
пренебрежительную нотку - "А ты мне центровку на алмазном круге сбила!
Привези мне чайник-гигант из Вербилок за это!" Я обещала. Но обещание не
выполнила. А испорченный алмазный круг решила считать моральной компенсацией за
то, что целую неделю не верила в человечество
На этом вроде все и закончилось. Но был еще один
прикольный эпизод.
Писарчук многих девиц обольстит пытался. И с
одной у него получилось весьма результативно. Фотографию её с их общим
ребеночком я видела у него в мастерской
И вот как-то толпимся мы в какой-то аудитории,
ждем чего-то (сессия была). А эта девица (Петренко была ее фамилия) случилась
рядом со мной. Стоит и волком на меня смотрит. И с чего бы это? Я то в чем
виноватая???
Стоим мы стоим. Я не выдержала и спрашиваю
Петренко: "Ну как , Виталий Петрович вступил в Союз Художников?"
-"Да, все в порядке". – ответила она таким безразличным тоном, что
сразу показалось, а не врет ли она. Стоим мы дальше. Тут я совсем уж не
выдержала: "А что же так несолидно: говорил, что он заслуженный художник,
а сам – даже не был членом Союза?" И что она мне ответила? "Мать, -
сказала Петренко. – у тебя нет чувства юмор! Да, заслуженный! Да, народный!
Всеми нами любимый!"
Вот так. Это юмор был такой. А я неделю
расстраивалась!
Гаянэ Добровольская за работой
От редакции. Следов "выдающегося"художника Виталия Писарчука в интернете не обнаружено Рассказы иллюстрируются собственными работами и фото Гаянэ Добровольской
Выпуск апрель 2015 Copyright PostKlau © 2015
|