ГАЯНЭ ДОБРОВОЛЬСКАЯ 

                     "Комедиа дель Арте. Антракт". Работа автора

                                                                (экзистенс)

 Ездила в Центральный Дом Художника, сдавала картину на ArtWeek. Зачем мне это , не знаю сама. Участие в многочисленных выставках. То ли смысл какой-то есть, но я забыла, какой. То ли я надеюсь, что смысл обнаружится со временем

        Пока поднялась на последний этаж и дошла до последнего зала, увидела множество незнакомых художников и великое множество картин, уже висящих на стенах и еще стоящих у стен (сейчас везде смена экспозиций). Я никого из них не знаю, как не знаю и миллионы людей, живущих в Москве. Но если до людей-вообще мне и дела-то нет, то художники – они ведь такие же, как я, прошли примерно тот же, что и я, путь, примерно то же, что и я, знают и чувствуют. Должны знать и чувствовать. Почему мне кажется, что между мной и ими невидимая холодная стена?

        Пока мою картину принимали, я смотрела на женщину, которая распаковывала свои плакаты, наклеенные на пенокартон, на буднично нахмуренные брови и жесткие носогубные складки, и думала, что ее лицо для меня – как запертые ворота; мое для нее наверно тоже

       Я огляделась вокруг…. На девушек, принимающих работы, - хорошенькие, при косметике… На бродящих вокруг художниц, лица которых все были для меня закрытые книги… Вот одна –с таким же не читаемым мною лицом, зато в ярко-красной шляпке и шарфе. Она старше меня, младше, или ровесница? Зачем эта шляпка? Чтобы высшие силы заметили?

      Я знаю, что внутри – все люди одинаковые. Примерно одинаково чувствуют, одного и того же хотят. Зачем Жизни понадобилось раздробиться на неисчислимые множества единиц? И чтобы эти единицы были каждая сама по себе, боролись друг с другом, стремились друг друга пожрать. И каждая единица наделена собственной душой!  Как, почему, и что это такое?

      А ведь только одна есть радость: когда между душами (или между головами?) почему-то протягиваются невидимые нити, и мы что-то начинаем друг о друге понимать. А скорее ничего не понимаем, но почему-то начинаем любить… Или просто знать друг о друге что-то – невыразимое ни в каких словах. Может быть, тут-то и в помощь эти измазюканные краской холсты? Как бы не так. Когда кто-то выкрасил холст не по-нашему, он кажется почти врагом. Какая глупость.

     А хочется только одного… Чтобы исчезли непонятные преграды, разделяющие наши души. Хочется плыть в море любви, не чувствуя себя… Почему так тепло бывает в компании слегка пьяных людей? Алкоголь немного размывает перегородку между душой и океаном любви, и волны этого океана чуть-чуть выплескиваются на нас. Как там у Чехова? Своими словами: все существа прошли, их души слились в одну Мировую душу… Когда мы умрем, мы сольемся в одну мировую душу? Или просто исчезнем?

                                     Речка. 2015

 ….Картины, стоящие у стен, всегда кажутся ненужным и нелепым хламом. Я поставила к стене и свою., взяла положенные мне пригласительные билеты и стала спускаться вниз. Теперь я рассмотрела картины коллег повнимательнее. Качественная живопись вызывала укол зависти. Некачественная – укол раздражения. Господи, для кого все это написано? Я же знаю, на открытиях выставок всегда – толпа, но потом – залы пусты. Вот эти, огромные, непонятно что изображающие, для каких интерьеров они предназначены? Не буду даже пытаться представить себе творческие муки их создателей. Но что должны почувствовать смотрящие на них люди? И куда авторы их спрячут после выставки? Они же ни в одну дверь не пройдут.

На улице дул ветер, неслись облака. Хорошо.

*****

   Собралась пойти на открытие выставки, в которой участвую, в ЦДХ. Одела свои

джинсы за 5000 рублей, которые делают меня стройнее, высокие каблуки, джемперок, дешевый, но стильный…

Пришла в ЦДХ… Правда, опоздала на час. Была уверена, что раз опаздываю, пролетаю мимо фуршета. Но сегодня много выставок открывалось. Пока я поднималась на самый последний этаж, где была та выставка, в которой участвую я, увидела в разных залах несколько фуршетных столов и жующих людей возле них. Грешным делом подумала: если на «моей» выставке уже всё съели-выпили, то вполне смогу присоединиться к фуршету на чужой.

   Вопреки ожиданиям, выпили не всё… На «моей» выставке все ходили с бокалами вина… Я задумалась, что сперва: искать, где повесили мою картину, или искать стол с алкогольными напитками? Решила: сначала – стол…. Нашла…  Стол , на нем – бокалы с вином. И больше ничего. Я взяла бокал и пошла искать свою живопись. Очень боялась, а вдруг ее не повесили? Повесили… И неплохо смотрится.

                  Лилии желтые и белые. 2000

   Стала смотреть остальное… Как и следовало ожидать… Когда разные-преразные картины повешены в три ряда в зале с белыми стенами и высокими потолками… Когда их чертова туча …  Ну разве можно  понять, что лучше, что хуже… Видишь, конечно, что много интересного, но когда всего ТАК много, как-то оно все безразлично становится. Как люди в метро. И знакомых не видно, поболтать не с кем… Еще потолкалась на «своей» выставке, потом пошла слоняться по другим залам…

   Однако, после второго бокала вина мир заметно преображается… Меня многое стало трогать до самой глубины души. Я даже написала кому-то восторженный отзыв. Может, и живописать надо слегка под мухой? Жаль, что бутылки с вином не раздают бесплатно… Нет, хорошо, что не раздают. А то и спиться недолго

    Эх, съесть бы хоть печенюшку. Но фуршетных столов уже нигде не видно. Всё! Всё сожрали!  Я брела дальше, лениво рассматривая полотна. О! Удача! В анфиладе залов  набрела на фуршетный стол, где ещё не все бутылки были пусты, а на блюдах красиво разложены разные печеньки… Вокруг стола  толпились незнакомые мне люди. Я сначала колебалась, подойти или нет. Потом заметила красноносого мужика, физиономия которого мне была отлично знакома! Это был завсегдатай вернисажей. Никакой не .художник. Но не было в Москве выставки. на открытии которой не маячила эта рожа! . Он являлся на халяву выпить и пожрать. Почему бы мне не последовать его примеру???

Я подошла к столу, взяла пластиковый стаканчик. Вылила в него остатки вина из какой-то бутылки. И захватила с пластикового блюда горсть грибочков с шоколадными шляпками.

                                        Перекресток. Стоим на светофоре. 2014

   Однако, сколько же картин… На Артлибе мы как-то решили, что то, что художник пишет исключительно на вкус публики (как он его понимает), чтобы ей, публике, понравиться.  это – «торт». Не «торт» - это то, что он пишет на собственный вкус, не думая о продажах. Я щла, смотрела на картины и думала: «Вот – «торт»! А это – нет!» Преобладали, конечно, «торты». Господи, какая же должна быть живопись, чтобы ее заметили здесь! А может быть, она должна быть как Татьяна Ларина? «Все тихо, просто было в ней…» С кем там она сидела у стола? «С блестящей Ниной Воронскою»? «И Нина мраморной красою затмить соседку не могла, хоть ослепительней была»! Такую надо делать живопись…  Как Татьяна Ларина… Как ее делать? Вон сколько всего понавешано! И понимаю, что много работ первоклассных, а «ничто души не потревожит, и ничто ее не бросит в дрожь»…

   Кое-где сидят авторы, глядящие на проходящих мимо людей со скрытой тоской… И что это мне напоминает? Танцплощадку!

     Танцплощадка была в Городском Парке… Моя мама считала: «Нормальные девки ходят на танцы!» Она очень хотела, чтобы я была «нормальной девкой», а не заумной художницей, поэтому разрешала мне ходить на танцы в Горпарк  и даже одобряла это и всячески приветствовала. И я была там несколько раз. Но мне танцплощадка  не понравилась! Меня никто никогда не приглашал танцевать! Кажется, вообще ни разу никто не пригласил! Не знаю, почему. Вроде и лицо у меня ничего, вполне симпатичное было, и фигура неплоха… Одежда… ну не супермодная, конечно. Но и не лохмотья… Короче, я возненавидела танцплощадку за её ко мне безразличие. Все мои друзья были не оттуда. Мои друзья были умные… Все друзья…

   Алкоголь вызвал известную физиологическую реакцию,  а не только тоскливые  воспоминания . Я поняла, что двигаться надо в сторону туалета. Ага, значит вниз…

    Туалет в ЦДХ сверкал белоснежным кафелем. Ну, а почему бы ему и не сверкать, при таких-то их доходах? Хорошо-то как! Никаких картин! Я заперлась в кабинке, расстегнула стильный ремень на джинсах за пять тысяч… Плюхнулась на сверкающий белизной унитаз. И зарыдала… «Ну почему, почему, почему ты на двести лет младше меня и женат??????»

                        Вернисаж. Гаянэ Добровольская. 2016