Алексей Ляпин

                        ЧЕЛОВЕЧЕК НА КОЛЁСИКАХ

Жил когда-то, примерно в конце девяностых, в Новобелице, психбольнице, что под Гомелем, маленький человечек.
Имени его не помню.
Меня самого тогда кололи нещадно.
Ног у него не было, инвалидной коляски тоже Господь не выделил.
А передвигался человечек на деревянной дощечке.
К ней были прибиты закреплённые по бокам подшипники.
Да и ездить ему нужно было от палаты, к коридорной розетки. 
В туалете я его никогда не видел.
Мочился он прямо в палате, засовывая свой конец в горлышко большой, пластиковой бутылки. 
У человечка было худое, измождённое лицо цвета старого пергамента, посеченное многочисленными морщинами.

Он ни с кем не общался. 
В курилке «припарковывался» в самом углу.
Сидел, курил и смотрел в одну точку, молчал, сгорбившись и подперев подбородок левой рукой.
Я как-то пытался заглянуть к нему в глаза. 
Он быстро их отвёл, опустив голову. Я успел заметить чёрные колючие зрачки без бликов.
У него единственного в отделении был кипятильник.
Первый раз я увидел его, выкатившимся из-за поворота коридора. 
Литровая, стеклянная банка была зажата между обрубками ног. Подшипники издавали лёгкое жужжание, да постукивали две деревянные ручки, которыми он отталкивался от пола. 
Человечек ставил банку под розеткой, доставал кипятильник,
воду предварительно ему кто-нибудь наливал, 
хотя я не разу не видел, как он у кого-то, что-то просил,
втыкал кипятильник в розетку, и, как только вода начинала закипать, вываливал в банку ровно полпачки дешевого чая,
доводил его до кипения, потом вываривал до состояния красно-бурой каши. 
Пил он из маленькой чашечки, в курилке, совершенно один.
Он не реагировал ни на какие окрики или попытки с ним познакомиться.
Он сидел, курил и смотрел в одну точку. 
Потом ехал в палату. 
Койка у него была у окна.
Он садился на неё ко всем спиной и зашивал сносившиеся ботинки, которые ему постоянно приносили. 
За каждую пару обуви он получал пачку чая.
Судя по количеству старой обуви, 
которой был завален пол под его кроватью, 
работой он был обеспечен на месяц вперёд, 
и чай у него был ВСЕГДА. 
Человечек менял его на сигареты, или что-либо из еды, которую приносили больным. Считал спичечными коробками. Пачка сигарет - шесть коробков. Соевая сосиска - семь. 
Как-то ночью я проснулся от запаха табачного дыма.
Я повернулся к окну. 
На фоне брезжащего, утреннего, серого света сидела горбатая, маленькая фигурка человечка. На подоконнике поблескивала бутылка водки… 
Плечи человечка подрагивали.
Человечек курил и тихо плакал.
Потом он пропал.
Кто-то мне сказал, что его перевели в интернат.
Если бы нас снова свела судьба,
я уверен, что он бы стал моим другом.

Для иллюстрации текстов используются собственные художественные работы Алексея Ляпина

Copyright PostKlau © 2016