Журнал "PostKlau"

                                                         

                                                                                                                         Широка Сибирь – Матушка.  Если облететь её на вертолёте, то и вовсе такой огромной покажется, что после когда облетишь, и приземлишься на землю. Только и останется глубоко вздохнуть, да подумать о чём - то большом, а может быть, как это и бывает в жизни, просто о Родине подумать…

По шаманской трассе, где много лет лесовозы утюжили дорогу. Где в лесу возле речки Шаманки, ещё сохранились деревянные кресты. Свидетельствующие о трёхсотлетнем погосте, а стало быть о прошлом. Они знамо дело почти все от давности лет давно попадали и сгнили, но удивительно, что несколько всё же сопротивлялись времени. Упорно стояли. Находились любопытные люди, подходили, проверяли, и обнаружив, что  нет там никакого бетона, удивлённо отходили, садились в машины, и уезжали. Кто – то любил рыбачить в этих местах, кто – то добывал косуль.  Бывало и медведь шалил, были, были смертельные случаи, да и как им не быть, не медведь пришёл к человеку, а человек к нему. 

Километрах в четырёх от посёлка Гидростроитель по шаманской трассе, была своротка в лес. Мощная техника, когда – то давно сделала глубокий врез в начало этой своротки, и теперь по бокам этой дороги стояли как бы стены, высотою метра два с лишним. Каждый год в августе месяце, любил приезжать сюда семьёй Игорь Степанович Кудеяров. Старший сын Артём, и привозил их. А это были, жена Степановича, Анастасия Борисовна,  младший сын Иван. Брали с собой, и свою собаку Весту. Была это сука, породы ротвейлер. 

Почему же взяли собаку?  Росли два сына, и видя какой сложный и агрессивный становиться мир вокруг, что от былой счастливой Советской жизни не осталось  ничего. Стала замечать Анастасия Борисовна, что старший сын стал нервным, и было от чего. Уродился на Божий свет рыжим. Вот тебе и драки в школе по поводу этого. Мама есть мама, и решила Анастасия, чтобы сделать домашнюю обстановку в доме более мягкой завести собаку. Сходила к хозяевам, заплатила деньги, и вот в доме появился щенок с документом. Решила Анастасия Борисовна назвать собаку Вестой. Решение это пришло не сразу, вычитала, что слово это означает «покровительница домашнего очага», что в древнем Риме так думали. Но древний Рим был уже далеко в истории, а домашний очаг для женщины завсегда всех важнее, да и имя как – то сразу приглянулось. 

Сыновья росли, и слава Богу выросли, и ведала мать, чуяла нутром, что не зря завела собаку. Старший сын имея вспыльчивый характер, вырос всё же мягче, и работал уже инженером, младший был другим, спокойным. Кроме собаки, семья всегда держала котов, уживались вместе. Друзья немало дивились, ротвейлер в обнимку с котом спит, ведь про эту породу говорили много плохого

Но коты в семье Кудеяровых появлялись не просто, в основном это были выброшенные кем – то котята. Простая материнская вера в то, что домашние животные поспособствовали, что её с мужем дети стали по жизни добрее, согревала душу Борисовне. Всегда перед отъездом по грибы ли, на рыбалку ли, ложилась собака возле порога, и поскуливала. Глядела в глаза, как только и могут смотреть собаки. Хозяева знали, что возьмут собаку с собой в лес. Но как объяснить это собаке? И только запрыгнув в старую машину, собака успокаивалась, преданно глядя на всех. 

И вот подосиновики, подберёзовики ложатся в корзину, радуя глаз грибников. Собака носиться по лесу радостная, картина леса всегда не забываемая. Но лето в Сибири короткое, всё больше как – то зимний период главенствует. И вот зимой хозяева всё хотели завести щеночков от своей Весты. Говорили им, что собакам этой породы, нужно обязательно родить. Один мужик говорил Степанычу: 

- Слушай, если твоя собака не ощениться, то у этой породы крыша едет, с ума короче сойдёт.

 Растревоженный такими новостями шёл Игорь домой, рассказывал жене. Были кобели этой породы в посёлке, пытались сводить немало раз, да вот только Веста не поддавалась. Внешне она играла с кобелём, но дела не получалось. Сначала думали, ну может на следующий год, но года шли, а Веста была неприступна. Собаки есть собаки, у них как и у любого живого существа есть в жизни неприятные неожиданности. Вот и у Весты на лапах росли когти, да вот беда в землю росли, и получалась такая картина, что вроде она на каблуках по квартире цокает, словно дама модница. Смешно - то смешно было домочадцам от такого цоканья, а собака маялась от боли, начинала сильно хромать. Тогда на помощь приходил друг семьи Захар Иванович, он приносил специальный инструмент. Завидев его Веста начинала скулить, и трястись. Да такая дрожь в её теле была, что все тут же её и жалели. Степаныч твердил: 

- Ну чего ты дурёха, острегут ногти, легше же будет тебе.

Но попробуй объяснить это собаке. Сын Иван держал ноги, отец голову, Захар Иванович за короткое мгновение делал дело, и вот чудо, собака снова не хромает. Готовили Весте в основном каши, пшённую, пшеничную, геркулесовую, и не однажды Степаныч говорил жене: 

- Веста – то наша каши ест, вот и здоровая, а мы маемся разными хворями. 

Анастасия Борисовна психовала: 

- Сготовь тебе кашу, ты есть – то её будешь? Тебе борщ со сметаной, пирожков с капустой и мясом, котлет подавай. 

Молчал на это Степаныч, он никогда не спорил с женою.

Однажды, а дело было зимою, Степанович с младшим сыном Иваном,  пошли в гараж. Набравши полные санки припасов, запрягли Весту. Идея эта пришла в голову Ивану, он прямо так и сказал отцу:

- Папа! Смотри сколько в ней силы, давай попробуем верёвку привяжем к шее, может и повезёт, а?

 Веста на удивление хозяев спокойно перенесла процедуру привязывания верёвки, стояла даже как – то величаво. Скомандовали «Вперёд». Собака послушно потащила санки. Игорь Степанович идя с сыном за санками вспоминал, как просилась с ними собака. А сын Иван громко говорил: 

- А помнишь папка, когда я был маленьким, катался на Весте, как на лошади. 

Всё помнил Игорь Степанович, и улыбаясь сказал сыну: 

- Помню сынок, как такое забудешь. 

На больших самодельных санках,  был нагружен целый мешок картошки. Большая сумка с трёхлитровыми банками, капусты, огурцов, помидор. Кроме этого были многочисленные заготовки поменьше. Вес получался таковым, что Степаныч, бывало отдыхал не один раз, пока довезёт дачный провиант до дома. Хозяин шёл, и пристально наблюдал за собакой, тревожили мысли, не умаялась ли. Жалел собаку и Иван. Вдруг Веста побежала рысью, отцу с сыном ничего не оставалось, как только бежать за своей собакой - извозчиком. По дороге их окликнул мужик, открывши рот от удивления: 

- Как это вы так собаку обучили. 

Степаныч  на бегу прокричал: 

 - Да не обучали мы. 

 Веста подкатив санки к подъезду дома остановилась. Через минуты три подошли запыхавшиеся отец с сыном. Анастасия Борисовна увидев в окно такую картину громко рассмеялась. Но долгая – предолгая зима к радости сибиряков проходила. Летом когда ходили купаться, брали конечно с собой Весту. Когда хозяева начинали заплывать вглубь, Веста с заметным беспокойством бегала по берегу, затем  собака бросалась за ними, доплывала до Степаныча, обцарапывала лапами ему спину, и поворачивала обратно. На берегу отдыхающие дружно смеялись, и снова слышались вопросы, как так обучили собаку. Стоя на берегу с несильно исцарапанной спиной Игорь объяснял, что не обучал, что это она сама. Подошла девочка и спросила: 

- У вас спину собака поцарапала? 

- Да. 

Ответил погрустневший хозяин. 

Девочка глубоко вздохнула: 

- Значит, она вас не любит.

Улыбнулся широко хозяин. 

- Понимаешь юная сибирячка. Это она меня слегка поцарапала, чтобы я далеко не заплывал. Она ведь знает, что я плавать – то плаваю, но быстро устаю. Вот она меня так предупреждает, чтобы я не заплывал далеко.

 

Улыбнулась девочка, побежала до своих, крича по дороге: 

- Мама, мама у них заботливая собака. 

Кто бы летом из хозяев не выгуливал собаку, происходила одна и та же история. Веста подбирала пустые пластиковые бутылки. И когда придя на поляну, где собака отпускалась. Веста отбегала совсем не далеко, и носом вырывала ямку, затем складывала туда бутылку, и зарывала опять же своим носом. Да так это качественно проделывала, что на месте где была зарыта бутылка, почти не оставалось следов. Радостная собака мчалась довольная к хозяину. Степаныч гладил Весту говоря: 

- Ты Веста ГРИНПИС! Уж поди не одна тысяча бутылок тобой утилизированы, а человек вот не понимает мусорит. Тебе Веста такую работу вовек не переделать. 

Но собака упорно выполняла такую работу, пока не заболела. Было ей на ту пору двенадцать лет. Она сопротивлялась, пила только одну воду, и на какое – то время становилось ей легче. Начинала снова есть к огромной радости хозяев. Потом сильно набух один из сосков, и из него закровоточило. По дому стало не выносимо вонять гнилью. Возили в ветеренарку, ответ один, усыпляйте. 

Шли мучительные недели, Веста совсем не ела, и уже не могла жить без обезболивающих, которые ей ставила Борисовна. Выкинули провонявший весь в крови палас из квартиры, но спасть в доме стало уже не возможно, никто не спал уже долгие ночи. Врачи назвали цену укола, чтобы усыпить, оказалось дорого. И хоть семья жила далеко не богато, уже хотели покупать усыпляющее. Знал беду семьи, их друг Захар Иванович. У самого  была собака той же породы. Пришлось Иванычу пристрелить свою собаку. После он долго горевал, говоря, что не мог смотреть, как мучается животина. И твердил Кудеяровым, что больше никогда не заведёт собаку. Тяжки, не выносимо тяжки были часы раздумия, когда Захар предложил застрелить собаку, тихо говоря:

- Собака – то не известно сколько ещё промучается. Это ведь точно мука. Я долго потом после своей – то переживал. Правильно ли поступил. Только теперь думаю, это же моя собака, верно служила, а я хозяин даю ей мучаться. Нет я всё же правильно поступил, хоть, и тошно всё это. 

Анастасия Борисовна тихо сказала: 

- Везите.

Утром подъехал сын Артём. Веста хромая вышла из дома, запрыгнула в машину. За нею вилась кровяная дорожка. И вот она эта своротка, где так любили собирать грибы. Веста вышла из машины, прошла метров десять в глубь леса, и легла, глядя Степанычу в глаза, прощалась. Будто говорила Степанычу, делай, что задумали, я не жилец, услала я. Сердце Степаныча давило  со страшной силой. Чуя нутром всё это, подошёл Захар: 

- Ты отойди. 

- Нет я хочу видеть, как Весточка моя уходит. Вот только бы сразу.

Веста лежала, и ей под лопатку было быстро наставлено двухствольное ружьё, раздался громкий выстрел. Собака подпрыгнула, и замертво упала. Весты не стало за доли секунды.  Степаныч держась за сердце присел. В весеннем лесу чирикали птицы, по шаманской трассе мчались многочисленные машины на дачи, совсем не ведая, что проезжали они мимо горя семьи Кудеяровых… 

Потом они с сыном взяли большой толстый полиэтилет, и понесли свою собаку, сын говорил отцу: 

- Отец! Ты не смотри на неё, не надо.

Захар Иванович окрикнул их: 

- Сюда несите. 

Вышли к тому месту, где когда – то давно мощная техника врезавшись, сделала как бы двухметровые стены возле начала своротки, до шаманской трассы оставалось метров тридцать. И вот в земляной этой стене, кто – то вырыл большую яму, видимо кому – то понадобилась земля. В эту яму, и положили Весту, завернув её толстым полиэтиленом. Зарывать Весту, особого труда не составило. Стоило ударить лопатой по верхнему слою земли ямы, как всё стало обваливаться. 

- Вот ведь Веста, какую могилку себе приготовила, думала о хозяевах, чтобы меньше мучились. 

Сказал Захар Иванович. Постоял не много, стал работать лопатой. Весь оставшийся день Степанович пил водку, но она слабо брала. И второй и третий пил, потом утром еле, еле пошёл на работу.

 

Широка Сибирь – Матушка.  Если облететь её на вертолёте, то и вовсе такой огромной покажется, что после когда облетишь, и приземлишся на землю. Только и останется глубоко вздохнуть, да подумать о чём - то большом, а может быть, как это и бывает в жизни, просто о Родине подумать…

Степаныч же уже более полу года думает о Весте, думает о любимой собаке  и его жена Анастасия Борисовна, думают  и дети их Артём с Иваном… 

А ведь это всё, и есть наша Родина, с горестями, и радостями, с горестями, и радостями… 

Есть по шаманской трассе своротка, там в самом начале своротки, мощная техника когда – то очень дано сделала боковые земляные стены. В этой стене есть большая выкопанная кем – то яма, но это уже не яма, а бугорок, памятный бугорок для семьи Кудеяровых…

 

 Фото  Весты и кота Пахомыча сделано автором

Выпуск май-июнь 2019

Copyright PostKlau © 2019