Журнал "PostKlau"

В одной, занесённой сибирскими снегами деревеньке, жила маленькая девочка, и звали её Братчаночка. Прослышали её родители, что недалеко начала строится Братская ГЭС и молодой красавец-город Братск. Вот и решили назвать свою дочь Братчаночкой. Росла девочка смирненькой, доброты необыкновенной была, завсегда так на Руси бывало и, как это принято в деревне, всех домашних животных обихаживала. И хоть их деревянный домишко почти весь замело сугробами, девочка не грустила, да и некогда в деревне грустить, там от скуки работа завсегда спасает. Пока мама доит корову, Братчаночка, сенца навеки любимой Бурёнке даст, затем молочко парное по мискам любимому коту Барсику, и кошке Мурке нальёт, а те, поймав мышей, которые всё грызли такую нужную в хозяйстве пшеничку, теперь заслуженно и радостно лакали это самое парное молочко. Затем Братчаночка вынесет на улицу косточки для любимого Дружка, а тот в благодарность долго-долго будет вилять своим пушистым хвостом, делая на белоснежном снегу гладкую дорожку.

Так и жила в трудах и заботах наша Братчаночка. Однажды её отец, Евсей Спиридонович, решил съездить в строящийся город Братск, да продать там картошку с мясом. С ним и напросилась его дочка, которой сильно-пресильно захотелось увидать молодой красавец-город Братск. Ехали они по заснеженной дороге, лошадёнка их всю дорогу всхрапывала, а дорога-то была неблизкою, вот и заснула Братчаночка. Просыпается – и глазам не верит: кругом столько народу, что у неё, сердешной, аж в глазах зарябило… Никогда в жизни не видала она столько больших и маленьких человечков, и громко сказала отцу: «Тятя! Это что, сюда в город со всех деревень нашей огромной России людей согнали?». Евсей Спиридонович, услышав дочь, улыбнулся: «Да, доченька моя Братчаночка, народу и впрямь тут однако много». Встали они на рынке и стали продавать свой урожай. Картошку и мясо молодые строители брали хорошо, потому что многие и сами были из деревень, приехали на великую стройку они издалека, но толк в настоящей деревенской еде понимали. Один такой вот молодой строитель и заприметил девочку Братчаночку, и сказал: «Я приглашаю вас с тятей на концерт в доме культуры. Я буду там играть на баяне». Стала просить тятю дочка, чтобы сходить на концерт, жалобно просила, потому как знала, что отец крепкого сибирского норову человек.

                          Братская ГЭС

Евсей Спиридонович отвечал своей любимице: «Дочка, да как же мы пойдём с тобой на концерт, коли нам надобно до деревеньки своей возвращаться, ведь мы и так к утру только и возвертаемся». Братчаночка вдруг расплакалась и расстроенным своим голосочком прошептала тяте, потому что говорить уже не было сил: «Ведь мы и Братскую ГЭС ещё не видели, на дома большие поглядеть охота». Сжалился отец, и поехали они на своей лошадёнке и санях на Братскую ГЭС глядеть. Такой громадины в жизни не видали Спиридон с Братчаночкой, так и стояли они, разинув рты от удивления. Вдруг откуда ни возьмись к ним подъехал на самосвале молодой водитель, и они быстро узнали, что это был тот самый молодой строитель, который приглашал их на концерт. Звали его Володей, и он обратился к отцу: «А хотите, я вам и внутри Братскую ГЭС покажу?» Засомневался было отец Братчаночки, а Владимир и впрямь повёл их в тело плотины. Глядели тятя с дочкой на огромные генераторы и всё спрашивали у Володи, как то или иное оборудование называется. Но потом, вспомнив о своей лошадёнке и санях, которых они оставили недалеко от плотины, Евсей Спиридонович попросил молодого строителя, чтобы тот отвёл их к лошадёнке.

До вечера папа с дочкой разглядывали панельные дома, которых строилось вокруг великое множество. Ужинали же они прямо на санях, ели домашнюю колбасу, которую приготовила маманя Братчаночки. К тяте с дочкой подходили молодые строители, и они многих из них угощали колбасой. Настроение у Спиридоныча было хорошее, ведь он продал всю свою домашнюю продукцию.  Наконец настал концерт, выступали хоры, певцы, юмористы… На сцену вышел их знакомый строитель Владимир и стал играть на баяне. Он был лучшим баянистом на стройке, пел же он знаменитую песню «Навстречу утренней заре, по Ангаре, по Ангаре», и ему громко аплодировал весь зал. А Владимир после своего выступления вдруг обратился к народу: «У нас на концерте присутствует девочка, и зовут её Братчаночка». Не поверили зрители, стали поворачивать свои головы, потом и вправду разглядели  скромную девочку. Многие вспомнили, что эти деревенские жители угощали их нынче вкусной домашней колбасой прямо с саней, а Владимир продолжал: «Приехали они с отцом в наш Братск из деревни, продали свою, такую нужную для нас продукцию, и теперь сидят у нас здесь. Но дело в том, что они впервые в нашем молодом городе. И, может быть, они нам  что-нибудь скажут со сцены».

Не успели тятя с дочкой опомниться, как они, подталкиваемые людьми, уже стояли на сцене. Евсей Спиридонович вконец измял от волнения свою шапку, но всё же сказал: «Я простой сибирский крестьянин, живу своим хозяйством, да вот вас строителей подкармливаю»… И тут он смутился, потому что услышал из зала весёлый смех. В эту непростую для них минуту баянист Владимир вдруг дал слово Братчаночке, и спросил, почему её так назвали. Девочка, размотав шаль, (в клубе было довольно прохладно, а эта самая шаль закрывала ей рот),  тихо ответила: «Я не виновата вовсе, так тятя с маманей назвали». В зале снова весело смеялись молодые строители. Тогда Владимир обратился к Братчаночке: «Может, ты нам частушку или песенку споёшь?» И откуда явилась такая смелость, Братчаночке до сих пор неведомо, может быть, это была боязнь опозорить свою родную, навеки милую деревню, и она запела: «Я Братчаночкой родилась. Тятя родный так назвал. Вы, строители, не смейтесь, тут судьбы моей накал. Я простая вот девчонка, вас я вовсе не боюсь. А сейчас на этой сцене с вами смело я побъюсь». Тут Братчаночка замолчала, а Владимир вдруг стал отвечать на частушку: «Ой, Братчаночка любезная, тебя мы любим все. Ты на нас не обижайся, гонорар прими вдвойне. Ты в своей деревне смело баньку жарко натопи. Мы ведь здесь подмёрзли крепко, двери нам ты отвори». И дочка сибирского крестьянина на это отвечала: «Приезжайте все в деревню, дам работу всем я вам. На обед похлёбку с мясом я вам весело подам. В бане тятя вас напарит, бражным квасом угостит. Только пьющих не люблю я, но душа за всё простит».

Дело происходило перед Новым годом, и молодые строители пригласили их на праздник. Посопротивлялся было отец, да вдруг и дал своё согласие. Обрядили Володю и Братчаночку в деда Мороза и снегурочку, и весь новогодний вечер они радовали братчан песнями и частушками. Володя уже влюбившись в Братчаночку пел: «Жена купила мне платок, и вот пошли мы на каток. А там напялили коньки. И вот стоим как дураки. А все катаются вперёд, назад, а я был этому совсем не рад. А все катаются вперёд, назад, а я был этому совсем не рад. А вот едет пионер, за пионером инженер, за инженером тракторист, за трактористом машинист. А все катаются вперёд назад, а я был этому совсем не рад, а все катаются вперёд, назад, а я был этому совсем не рад. Жена кричит: «ой, упаду», и растянулася на льду,  а я, по собственной вине, лежу на собственной жене. Профессор в шубе на меху, и три студента на горбу, и эта куча вся на мне, а я на собственной жене. А все катаются вперёд назад, а я был этому совсем не рад, а все катаются вперёд назад, а я был этому совсем не рад».

Долго после молодые строители вспоминали Братчаночку с её скромным отцом. Прошло несколько лет, и баянист Владимир заслал сватов к Братчаночке, да сказывают о том, что на их свадьбе народу было столько, что яблоку некуда было упасть. Сказывают и о том, что пошли у них детишки. Много-премного появилось маленьких человечков в молодом красавце-городе Братске, ведь строители были все молодые. А Братчаночка, хоть и жила теперь в городе, всегда приезжала к тяте с маманей в гости. И милая сердцу деревенька встречала детишек Братчаночки замечательной погодой и домашним деревенским молочком. Таких историй по нашей стране было, наверное, много, но истинным дивом остаётся то, что наша Россия, слава Богу, жива…

Выпуск  март 2016

Copyright PostKlau © 2016